Крайне любопытная и, конечно же, уже далеко не новая статья С.А. Нефедова о социально-экономических причинах "оскудения земли" к концу царствования Ивана IV. Хороший ответ на ставшие клише еще со времен Карамзина представления о чуть ли не решающей роли в "запустении" страны несчастной опричнины. И длившейся-то всего каких-то 7 лет, и представлявшей из себя не более чем эпизод, пусть и очень яркий, царского террора вообще. Таблица №2 красноречиво демонстрирует место опричнины в списке причин постигшего Россию кризиса - одно из последних. Даже на пике опричного террора. А на первом, естественно, - многократно возросшее тягловое (налоговое, говоря современным языком) бремя.

Если свести все к единому знаменателю, то мы получим примерно следующее: во второй половине XV - первой половине XVI веков (хотя Нефедов рассматривает период лишь между 1500 и 1580 гг., но я позволю себе его несколько расширить) Россия пережила период необычайного подъема в развитии хозяйства. Так называемый "золотой век российской пашни". Окончательное объединение и, соответственно, прекращение усобиц, в рамках единого государства всех княжеств Северо-Восточной, Северной и даже частично Южной Руси, отсутствие серьезных внутренних потрясений, в целом успешная оборона рубежей от угроз извне (даже эпизодическое "Казанское разорение" и нашествия крымцев в 1521, 1527 и 1541 гг. были легко залечиваемыми шрамами), успешные же внешние войны, приведшие к значительному расширению территории и увеличению населения, грамотная управленческая политика - все это создало благоприятные условия для интенсивного развития хозяйства и роста благосостояния населения молодого российского государства. Наконец, на уже названные факторы очень удачно наложилась и пришедшаяся на первую половину XVI века пауза в наступающем еще с XIV столетия малом ледниковом периоде, с ее временным повышением среднегодовой температуры. И это, естественно, не могло не отразиться на главной отрасли экономики того времени - сельском хозяйстве.

В результате, к середине XVI века мы имеем бурный рост населения (так, например, по некоторым оценкам плотность поселений в центральных русских областях в этот период была на 30-40% выше, чем полтора века спустя, в конце XVII столетия) и производительности труда. Что, с одной стороны, поставило некоторые регионы страны, особо бедные пригодными для сельхозобработки землями, на грань кризиса перенаселенности, сделав их потенциальными очагами голода и эпидемий. А с другой - внушило правительству ложное представление о возможности неограниченно черпать средства из тяглого населения на осуществление различных государственных проектов. Так, например, только на первом этапе правления Ивана IV государственные повинности крестьян выросли почти в... шесть раз по сравнению с их размером при Василии III. С началом же Ливонской войны они возросли еще почти в полтора раза. А затем и еще на треть. В итоге, к 1569 г. тягло увеличилось в целом уже... в двенадцать раз. За какие-то тридцать лет. И это, не считая чрезвычайных сборов, мобилизации части крестьян в посоху для "государевых походов" и, наконец, повинностей крестьян в пользу частных землевладельцев.

Все это, как замечает Нефедов, неизбежно привело к исчерпанию хлебных запасов населения (и, надо полагать, к значительному ухудшению собираемости налогов, когда даже при более высоких ставках уже не удавалось достичь хотя бы даже прежних показателей), лишив их необходимой страховки на случай происходивших с периодичностью раз в 6-7 лет неурожаев. Как следствие - выпавшие на конец 60-х гг. два подряд неурожайных года обернулись страшным голодом. А следом и опустошительной эпидемией. Допущенные же в 1571 г. грубые просчеты в работе разведки и пограничной стражи привели к вторжению крымского хана, Московскому пожару и практически полному разорению значительной части центральных областей. И это уже было катастрофой. Особенно на фоне начала второй фазы малого ледникового периода и понижения температур.

Подводя итог, можно сказать, что кризис второй половины XVI века был неизбежен. Независимо от того, кто сидел бы на царском троне - безумный тиран или же рачительный хозяин. Как неизбежна была и экспансионистская политика для страны, которую буквально распирало изнутри от избытка населения и производственных сил. Экспансия во вне была для нее, пожалуй, даже наилучшим способом миновать надвигающийся кризис. Но его, безусловно, можно было пройти намного легче и с меньшими потерями. Если бы не откровенно грабительская налоговая политика правительства, приведшая к катастрофическому голоду и эпидемиям. Все остальное - климатические изменения, царский террор в отношении "княжат" и боярства (мало затрагивающий непосредственно крестьян, но в силу внезапной и зачастую сопряженной со всевозможными злоупотреблениями смены хозяев обширных земельных владений вносивший хаос в управление этими хозяйствами) и даже крымские набеги - не играли столь важной роли, как алчность государства. Крестьянин 50-х - 60-х гг. еще мог платить шестикратное тягло. После почти целого столетия роста благосостояния ему это было вполне под силу. И Россия шла от победы к победе, от Казани и до Полоцка. Но двенадцатикратное тягло... это уже было слишком. Это и было тем преступлением, той ошибкой Ивана Грозного (а вовсе не опричнина и даже не Ливонская война, которая служила лишь местом приложения выкачиваемых из населения средств), что привела к разорению хозяйства страны и в дальнейшем, якобы, даже к Смуте. Хотя последнее все же весьма и весьма спорно.