House Katsap - We do not jump
Ф-лента в ЖЖ навела на любопытное:
И женился князь во двѣнадцать лѣтъ;
Онъ ли бралъ княгиню девяти годовъ;
Онъ ли жилъ со княгиней ровно три годы;
На четвертый годъ онъ гулять пошелъ.
Онъ гулялъ, гулялъ да ровно три года;
На четвертый годъ онъ домой пошелъ.
И идетъ онъ по полю по чистому...
Встрѣтилось ему двѣ старицы,
И двѣ старицы, двѣ черноризицы;
И спрашиватъ князь у тѣхъ старицей:
«Вы давно ли, давно ли съ моего двора,
Съ моего двора съ княженецкаго?» —
— «Мы теперь, теперь да теперешенько
Съ твоего двора съ княженецкаго!» —
— «А здорово ли стоитъ мой высокъ терёмъ,
И здорово ли живутъ добры конюшки,
И здорово ли живутъ чайны чашечки,
И здорово ли пьяны питьица,
И здорово ли живутъ и цвѣтны платьица,
И здорово ли живетъ молода жена?»
На отвѣтъ-то держатъ и тѣ старицы:
— «Твой высокъ терёмъ покося стоитъ,
Добры кони да всѣ заѣзжены,
И чайны чашечки да всѣ исприбиты,
И пьяны питьица да всѣ исприпиты,
Цвѣтны платьица да всѣ изношены,
Молода жена во терему сидитъ,
Во терему сидитъ колубень качатъ...»
И не синее-то море всколыбалося, —
У князя сердце разгорѣлося.
И приходитъ князь къ своему двору,
Къ своему двору да княженецкому.
Топнетъ ворота правой ноженькой, —
Улетѣли тѣ ворота середи двора,
Середи двора да княженецкаго...
Вышла княгиня на круто крыльцо,
Въ одной тоненькой рубашкѣ безъ нитничка,
Въ однѣхъ бѣленькихъ чулочкахъ безъ чеботовъ...
Вынималъ тутъ князь востру сабельку,
А срубилъ у княгини буйну голову.
А во теремъ-отъ заходитъ, — колубеня нѣтъ,
Колубеня нѣтъ, все пяла лежатъ;
Сколько шито было, вдвое сплакано,
Все князя домоичекъ дожидано...
Ужъ какъ тутъ ли князь да закручинился.
И сходилъ во конюшеньку стоялую, —
Добры кони не ѣзжены,
Лучше стараго да лучше прежняго;
Чайны чашечки да не прибитыя,
Пьяны питьица да не припитыя,
Цвѣтны платьица да не изношены...
И не сине море всколыбалося,
А у князя сердце разгорѣлося,
И заставалъ онъ, князь, и во чистомъ полѣ
Этихъ старицей да черноризицей.
Вынимаетъ князь и востру сабельку;
Онъ срубилъ у старицъ буйну голову.
Цинк.
Конечно, в основном все же брачный возраст для девушек начинался с 12 лет. Но исключения из правила, вроде упоминаемого в данной былине, не были так уж редки и даже в относительно не столь и отдаленное от нас время. Вот что, к примеру, пишет в своей монографии "Частная жизнь русской женщины: невеста, жена, любовница. (Х-начало ХIХ в)" доктор исторических наук, профессор Н. Л. Пушкарева:
Что касается возраста невест, то в начале ХУШ в. была сделана попытка отойти от старой традиции низкого брачного возраста невест: Указ о единонаследии 1714 г. определял 17 лет как возрастной ценз девушек при вступлении в брак. Однако обычай выдавать замуж рано, в 12 лет, когда девочки были не-самостоятельными и зависимыми не только от воли, но и от житейского опыта родителей, продолжал сохраняться, несмотря ни на какие указы. Церковные правила по-прежнему обязывали «сродичей» женить девочек и вообще детей без задержки, едва те «войдут в возраст»: «Всякому родителю подобает сына своего женить, егда скончается возрасту его 15 лет, а дочери 12 лет». Таким образом, указ о повышении брачного возраста невест до 17 лет нарушал не только традицию, но и церковную (византийскую) норму права. Как и в XVII в., в петровское время законодательные установления о брачном возрасте невест мало кем соблюдались.
В середине, а особенно в конце ХVIII в. несовпадение живучей традиции и законодательства стало особенно явным. Указ Синода 1774 г. вернулся к старой практике, понизив брачный возраст девушек до 13 лет. Петровское новшество оказалось нежизнеспособным: большинство дворян, не говоря о других сословиях, выбирало себе в ХVIII в. 12–13-летних жен. Известный мемуарист Андрей Болотов сообщил, что он сватался к 12-летней невесте и сыграл свадьбу через год после сватовства. Князь Юрий Долгорукий женился на одиннадцатилетней девочке. Датский посол Юст Юль отметил в своих записках, что жене воеводы, у которого он гостил, не было и 12-ти. Аналогичные сообщения можно найти в письмах секретаря английского посольства Л. Вейсброда, Даже сам Петр I объявил о совершеннолетии своей дочери Елизаветы (будущей правительницы России), когда ей исполнилось 12 лет. Что и говорить о «простых» подданных! В «нежном» возрасте–12-ти лет вышла замуж за известного ученого А. М. Кармышева А. Е. Лабзина, бабушка Е. П. Яньковой, княжна Мещерская, преподавательница Смольного института г-жа Лафон. Примеры могут быть легко умножены: 26-летний дворянин Г. С. Винский женился на 15-летней девочке; его современница Е. Р. Дашкова писала, что «в 15 лет полюбила и вышла замуж», родив в положенный срок первого ребенка, в 16 лет – второго. В 22 года она уже овдовела (мать Екатерины Романовны тоже, кстати, выходила замуж за кн. Дашкова 15-летней).
Тем не менее в начале XIX в. в дворянской среде обнаружилась тенденция к повышению брачного возраста. Родители известного мемуариста Г. С. Винского обвенчались, когда им было, соответственно, матери – 16 лет, а отцу – 21 год. Повышение брачного возраста отметили также П. Г. Березина (вышла замуж в 19 лет); В. Н. Головина (стала невестой в 20 лет), сестра М. В. Данилова Анна. В начале XIX в. представительницы привилегированного сословия выходили замуж, как правило, в возрасте от 17 до 23 лет, хотя бывали исключения. Примечательно, однако, что при упоминании возраста юной незамужней девушки в мемуарах стало употребляться словосочетание «ей было уже 17 лет» – если речь шла о возрасте совершеннолетия. Кстати сказать, мемуары купеческих девушек тоже позволяют отметить повышение брачного возраста в начале XIX в. Девушки в крестьянских семьях XVIII – начала XIX в. выдавались замуж, как правило, не позднее 18–20 лет. Пословица «Мука – не тесто, пока не перемесится, девка – не невеста, пока не перебесится»свидетельствовала о том, что одна из ранее существовавших причин ранних замужеств (стремление сохранить «девство») стала не столь определяющей.
И женился князь во двѣнадцать лѣтъ;
Онъ ли бралъ княгиню девяти годовъ;
Онъ ли жилъ со княгиней ровно три годы;
На четвертый годъ онъ гулять пошелъ.
Онъ гулялъ, гулялъ да ровно три года;
На четвертый годъ онъ домой пошелъ.
И идетъ онъ по полю по чистому...
Встрѣтилось ему двѣ старицы,
И двѣ старицы, двѣ черноризицы;
И спрашиватъ князь у тѣхъ старицей:
«Вы давно ли, давно ли съ моего двора,
Съ моего двора съ княженецкаго?» —
— «Мы теперь, теперь да теперешенько
Съ твоего двора съ княженецкаго!» —
— «А здорово ли стоитъ мой высокъ терёмъ,
И здорово ли живутъ добры конюшки,
И здорово ли живутъ чайны чашечки,
И здорово ли пьяны питьица,
И здорово ли живутъ и цвѣтны платьица,
И здорово ли живетъ молода жена?»
На отвѣтъ-то держатъ и тѣ старицы:
— «Твой высокъ терёмъ покося стоитъ,
Добры кони да всѣ заѣзжены,
И чайны чашечки да всѣ исприбиты,
И пьяны питьица да всѣ исприпиты,
Цвѣтны платьица да всѣ изношены,
Молода жена во терему сидитъ,
Во терему сидитъ колубень качатъ...»
И не синее-то море всколыбалося, —
У князя сердце разгорѣлося.
И приходитъ князь къ своему двору,
Къ своему двору да княженецкому.
Топнетъ ворота правой ноженькой, —
Улетѣли тѣ ворота середи двора,
Середи двора да княженецкаго...
Вышла княгиня на круто крыльцо,
Въ одной тоненькой рубашкѣ безъ нитничка,
Въ однѣхъ бѣленькихъ чулочкахъ безъ чеботовъ...
Вынималъ тутъ князь востру сабельку,
А срубилъ у княгини буйну голову.
А во теремъ-отъ заходитъ, — колубеня нѣтъ,
Колубеня нѣтъ, все пяла лежатъ;
Сколько шито было, вдвое сплакано,
Все князя домоичекъ дожидано...
Ужъ какъ тутъ ли князь да закручинился.
И сходилъ во конюшеньку стоялую, —
Добры кони не ѣзжены,
Лучше стараго да лучше прежняго;
Чайны чашечки да не прибитыя,
Пьяны питьица да не припитыя,
Цвѣтны платьица да не изношены...
И не сине море всколыбалося,
А у князя сердце разгорѣлося,
И заставалъ онъ, князь, и во чистомъ полѣ
Этихъ старицей да черноризицей.
Вынимаетъ князь и востру сабельку;
Онъ срубилъ у старицъ буйну голову.
Олонецкая губернія. Гильфердингъ, № 253.
Цинк.
Конечно, в основном все же брачный возраст для девушек начинался с 12 лет. Но исключения из правила, вроде упоминаемого в данной былине, не были так уж редки и даже в относительно не столь и отдаленное от нас время. Вот что, к примеру, пишет в своей монографии "Частная жизнь русской женщины: невеста, жена, любовница. (Х-начало ХIХ в)" доктор исторических наук, профессор Н. Л. Пушкарева:
Что касается возраста невест, то в начале ХУШ в. была сделана попытка отойти от старой традиции низкого брачного возраста невест: Указ о единонаследии 1714 г. определял 17 лет как возрастной ценз девушек при вступлении в брак. Однако обычай выдавать замуж рано, в 12 лет, когда девочки были не-самостоятельными и зависимыми не только от воли, но и от житейского опыта родителей, продолжал сохраняться, несмотря ни на какие указы. Церковные правила по-прежнему обязывали «сродичей» женить девочек и вообще детей без задержки, едва те «войдут в возраст»: «Всякому родителю подобает сына своего женить, егда скончается возрасту его 15 лет, а дочери 12 лет». Таким образом, указ о повышении брачного возраста невест до 17 лет нарушал не только традицию, но и церковную (византийскую) норму права. Как и в XVII в., в петровское время законодательные установления о брачном возрасте невест мало кем соблюдались.
В середине, а особенно в конце ХVIII в. несовпадение живучей традиции и законодательства стало особенно явным. Указ Синода 1774 г. вернулся к старой практике, понизив брачный возраст девушек до 13 лет. Петровское новшество оказалось нежизнеспособным: большинство дворян, не говоря о других сословиях, выбирало себе в ХVIII в. 12–13-летних жен. Известный мемуарист Андрей Болотов сообщил, что он сватался к 12-летней невесте и сыграл свадьбу через год после сватовства. Князь Юрий Долгорукий женился на одиннадцатилетней девочке. Датский посол Юст Юль отметил в своих записках, что жене воеводы, у которого он гостил, не было и 12-ти. Аналогичные сообщения можно найти в письмах секретаря английского посольства Л. Вейсброда, Даже сам Петр I объявил о совершеннолетии своей дочери Елизаветы (будущей правительницы России), когда ей исполнилось 12 лет. Что и говорить о «простых» подданных! В «нежном» возрасте–12-ти лет вышла замуж за известного ученого А. М. Кармышева А. Е. Лабзина, бабушка Е. П. Яньковой, княжна Мещерская, преподавательница Смольного института г-жа Лафон. Примеры могут быть легко умножены: 26-летний дворянин Г. С. Винский женился на 15-летней девочке; его современница Е. Р. Дашкова писала, что «в 15 лет полюбила и вышла замуж», родив в положенный срок первого ребенка, в 16 лет – второго. В 22 года она уже овдовела (мать Екатерины Романовны тоже, кстати, выходила замуж за кн. Дашкова 15-летней).
Тем не менее в начале XIX в. в дворянской среде обнаружилась тенденция к повышению брачного возраста. Родители известного мемуариста Г. С. Винского обвенчались, когда им было, соответственно, матери – 16 лет, а отцу – 21 год. Повышение брачного возраста отметили также П. Г. Березина (вышла замуж в 19 лет); В. Н. Головина (стала невестой в 20 лет), сестра М. В. Данилова Анна. В начале XIX в. представительницы привилегированного сословия выходили замуж, как правило, в возрасте от 17 до 23 лет, хотя бывали исключения. Примечательно, однако, что при упоминании возраста юной незамужней девушки в мемуарах стало употребляться словосочетание «ей было уже 17 лет» – если речь шла о возрасте совершеннолетия. Кстати сказать, мемуары купеческих девушек тоже позволяют отметить повышение брачного возраста в начале XIX в. Девушки в крестьянских семьях XVIII – начала XIX в. выдавались замуж, как правило, не позднее 18–20 лет. Пословица «Мука – не тесто, пока не перемесится, девка – не невеста, пока не перебесится»свидетельствовала о том, что одна из ранее существовавших причин ранних замужеств (стремление сохранить «девство») стала не столь определяющей.
-
-
03.06.2012 в 15:24В тех же арабских странах и странах Востока тоже возраст в годах остался тем, что и ранее - но вот продолжительность жизни выросла, а вместе с ней и сместился возраст созревания.
-
-
03.06.2012 в 17:1840-летний считался достаточно глубоким и седым стариком
Это уже из разряда мифов. Стариком тогда, как и сейчас, считался человек в возрасте за 60. Да и в этом возрасте многие оставались еще весьма и весьма деятельными. Ниже у меня есть рассказ о французском бароне времен Столетней войны, который в свои 60 давал жару многим молодым рыцарям. И даже проведя 9 лет в заключении в не самых комфортных условиях, т.е. уже достигнув отметки в 70, освободившись, вновь вернулся в строй. Причем, благородное происхождение Барбасана отнюдь не может служить объяснением его долголетия - физические нагрузки, испытываемые аристократией его времени во время бесконечных войн, турниров и т.д., были ничуть не менее разрушительными для организма, нежели те, что выпадали на долю простонародья Средних веков. А уж медицинское обслуживание и у тех и у других и вовсе мало чем отличалось.
Разница в средней продолжительности жизни между нашим временем и Модерном, Средневековьем или Древним миром объясняется в первую очередь разницей именно в уровне медицины. Биологически же организм человека, что тогда, что сейчас, функционировал совершенно одинаково. И девочки в 12 лет, как и сегодня, были еще детьми, совершенно неготовыми к половой жизни и полноценному вынашиванию ребенка. А мальчики в 15 - только-только начавшими созревать мужчинами. Заниженный брачный возраст вовсе не был следствием того, что, якобы, подростки того времени в 12-15 лет были уже намного более зрелыми, нежели наши современники. Это - сказки. Из той же оперы, что и считающийся дремучим стариком сорока- пятидесятилетний мужчина. Данные требования к брачному возрасту, что в христианстве, что в исламе, диктуются исключительно превратно понятыми нравственными нормами - девушка до свадьбы должна оставаться невинной, а мужчина должен ограничиваться только лишь своей женой. Самым простым и эффективным способом достичь первого, оказалось - выдавать девушек замуж еще до того, как у них начинается половое созревание. Второго - женить юношей сразу после того, как у них появляется сексуальное влечение.
Вот только в итоге получилось банальное насилие над природой и человеческим организмом. По-крайней мере, применительно к девушкам. Нет, конечно, далеко не всегда сексуальная жизнь у супругов начиналась сразу же после венчания. Особенно, если они оба мыли еще детьми. А вот если девочку выдавали за уже взрослого мужчину... В исламском мире и сейчас немало 12-13-летних девочек умирает в течении нескольких дней после первой же брачной ночи просто напросто от разрыва половых органов и неоказания своевременной либо оказания некачественной медицинской помощи. Наивно было бы думать, что у нас, в ту пору, когда 12-летнюю могли отдать замуж за 30-, 40- да хоть и 50-летнего вдовца, ситуация была иной. Разве что, жен нельзя было иметь пачку. А в остальном картина была ничуть не менее красивой.
-
-
03.06.2012 в 18:01-
-
03.06.2012 в 18:07Но поучительная)
-
-
03.06.2012 в 18:10-
-
03.06.2012 в 18:32Скорее - не фиг верить злословам)
-
-
03.06.2012 в 19:12-
-
03.06.2012 в 19:15Это уже из разряда мифов. Стариком тогда, как и сейчас, считался человек в возрасте за 60.Ниже у меня есть рассказ о французском бароне времен Столетней войны, который в свои 60 давал жару многим молодым рыцарям. И даже проведя 9 лет в заключении в не самых комфортных условиях, т.е. уже достигнув отметки в 70, освободившись, вновь вернулся в строй.
Угу. Очень показательна также история Софьи - единственной дочери великого князя литовского Витовта, жены великого князя московского Василия 1 и матери Василия 2. Жизнь была у нее, мягко говоря, бурная - лет с 10, когда между ее отцом и польским королем Ягайлой началась распря - постоянные перебежки с места на место, стычки, интриги и все прочее.
Замуж выдали, кстати, поздно - в 15 лет сосватали, в 20 - обвенчали, с мужем были ровесниками.
В браке - тоже пришлось несладко - неоднократные нападения татар, противостояние между отцом и мужем, пережитые эмидемии. Родила 9-рых детей, младшего - будущего Василия Второго уже будучи в возрасте 44 или 45 лет. Но самый смак пришелся на вдовство - в 55 лет она стала де-факто регентшей при сыне - а вскокре началась за великое княжение и распря в московской семье, а нею - изгнания, скитания, опять страшнейший татарский погром от основателя Казанского ханства, переворот в Москве, взятие в плен ее и ее родни, ослепление сына, темница, возвращение в столицу...
Скончалась в возрасте 82 лет, до последних дней сохранив отменное здоровье и ясный рассудок. Незадолго до смерти возглавляла оборону Москвы от татар, умерла, приняв постриг.
-
-
03.06.2012 в 19:19Вот, кстати, не исключено, что одна из причин долголетия Софьи - довольно позднее, по меркам того времени, замужество.
-
-
05.06.2012 в 12:23-
-
05.06.2012 в 12:28Забавные обычаи))
-
-
05.06.2012 в 13:14Вот, кстати, не исключено, что одна из причин долголетия Софьи - довольно позднее, по меркам того времени, замужество.
Вполне...
Она из женщин (да и вообще из всей семьи) московской семьи прожила дольше всех - но и вышла замуж-таки тоже позже всех. Все ее товарки становились княгинями и царицами в 12-15 лет и умирали между 20 и 40 (как показали исследования захоронений).
Но ее семья вообще была крепкой - папочка пережил собственного зятя на десяток с гаком лет, а внук - Иван Третий - самый долгожитель из Калитичей-мужчин (ум. в 65).
А еще она, похоже, избегала косметики, которая часто содержала мышьяк и свинец- в ее останках они совсем не обнаружены. Не исключено, что и каким-то травным премудростям еще у своей бабки Бируты - литовской языческой жрицы - научилась.